Русские писатели-мистики

Погружаемся в сумрачную атмосферу накануне Хэллоуина...

Содержание статьи

…Ведут какого-то приземистого, дюжего, косолапого человека. …Длинные веки опущены были до самой земли. С ужасом заметил Хома, что лицо было на нем железное.
— Подымите мне веки: не вижу! — сказал подземным голосом Вий — и все сонмище кинулось подымать ему веки.

Узнали ли вы произведение по этим строкам? "Вий" Николая Васильевича Гоголя по праву можно назвать одним из самых мистических произведений отечественной литературы.

Творчество Гоголя пронизано религиозностью, фантастикой, мифологией и народным фольклором.

Мистическое у Николая Васильевича появилось в первых же книгах. "Вечера на хуторе близ Диканьки" просто наполнены потусторонними силами. Но все же более всего нечисти и мрака - на страницах повести "Вий", в которой Хома Брут пытается противостоять ведьме, вурдалакам и оборотням. Однако борьба бурсака, три ночи отпевающего паночку, идет прахом, когда он глядит в глаза Вию - чудовищу из преисподней с тяжелыми веками, скрывающими смертельный взгляд.

Гоголь в своей повести использует мотивы славянской мифологии, поверья и фольклор о страшном демоне. Писателю удалось создать из сказочного сюжета произведение, считающееся эталоном мистической литературы. Этот опыт спустя сто лет будет использовать Булгаков. К повести «Вий», которая вошла в сборник «Миргород», Гоголь оставил комментарий: «Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал».

Федор Михайлович Достоевский наряду с Гоголем считается одним из крупнейших писателей-мистиков XIX века. Однако основа его мистицизма совершенно иной природы и носит другой характер - в творчестве Достоевского есть противостояние добра и зла, Христа и антихриста, божественного и демонического начал, поиск и раскрытие мистической природы русского народа и православия. Ряд исследователей связывает наличие "потустороннего" в творчестве писателя с эпилепсией, считавшейся у древних "священной болезнью". Вероятно, именно припадки могли служить "окном" в иную реальность, где Достоевский и черпал свои откровения.

Некоторые герои Достоевского также "одержимы" - они страдают от схожих болезней; таковыми можно назвать и князя Мышкина, и Алешу Карамазова. Но и персонажи другие произведений терзаются внутренними противоречиями и поиском в себе божественного начала. Разговор Ивана Карамазова с чертом, кошмары Свидригайлова о вечной жизни в комнате с пауками. Вершиной же религиозно-философского антропологического откровения Достоевский достигает в "Легенде о Великом Инквизиторе", рассказанной Иваном Карамазовым. Эта история, по мнению Бердяева, является своеобразной квинтэссенцией путей, пройденных человеком в "Преступлении и наказании", "Идиоте", "Бесах" и "Подростке". Достоевский соединяет тайну человека с тайной Христа.

В творчестве Михаила Афансьевича Булгакова оккультного не меньше, чем фантастического и мифологического. Исследователь В.И. Лосев назвал Булгакова самым загадочным писателем XX века, который был способен "проникать в сущность происходящих событий и предвидеть будущее. Его персонажи вынуждены существовать на стыке двух миров, иногда пересекая разделяющую их грань. Подобно Гоголю Михаил Афансьевич соединил в своих книгах невидимую жизнь с жизнью действительной.

Религиозно-философский подтекст у Булгакова прослеживается уже в 1920-х годах, когда герои его повестей открывают условный ящик Пандоры, выпуская в реальность неведомые силы. Персонажи "Дьяволиады", "Роковых яиц", "Собачьего сердца" примеряют роли богов, открывая в мир двери для потустороннего - изобретают волшебный луч, влияющий на эволюцию, или создают человека из собаки.

Но более всего религиозной философией и мистикой пронизан центральный роман Булгакова - "Мастер и Маргарита". Стоит ли пересказывать сюжет о пришествии в Москву Сатаны со своей удивительной свитой и о том, что произошло дальше? Миры как будто смещаются, реальности меняются местами и по улицам разгуливает кот с примусом, по небу летают ведьмы, в столице хозяйничают демоны… Кроме того, в книге есть и библейский и исторический подтексты (роман Мастера о Иешуа и Понтии Пилате) и серьезная сатира на советское общество, обличающая его пороки (за что и караются представители этого общества, хоть и не Богом).

Бориса Пастернака обычно не причисляют к какому-либо течению Серебряного века, хотя он дружил с символистами и одно время общался с футуристами. Все же Пастернак стоит особняком. Первые поэтические опыты Бориса Леонидовича относятся к 1913 году, когда вышла первая книга его стихов. Только после публикации сборника "Близнец в тучах" Пастернак назвал себя "профессиональным литератором".

Апофеозом творчества Пастернака стал роман "Доктор Живаго" - грандиозный по своему замыслу. Книга охватывает период русско-советской истории на протяжении почти 50-ти лет, рассказанной через жизнь Юрия Живаго, врача и поэта. Дмитрий Быков в биографии писателя отмечает, что в многослойном повествовании романа, который довольно реалистичен, можно отыскать и символическое начало - в основе произведения лежит собственная жизнь Пастернака, но только та, которую он хотел бы прожить.

Несмотря на весь реализм, "Доктор Живаго" пронизан религиозной мистикой и христианской философией - и ярче всего это раскрывается в тетрадке стихов Юрия Живаго. Мистицизм Пастернака не похож на гоголевский или булгаковский, поскольку в романе нет нечистой силы как таковой (есть лишь аналогии или метафоры), скорее он перекликается с тем, что можно увидеть у Леонида Андреева - человек и его судьба, сверхчеловек или песчинка в потоке истории. А вот стихи - совсем иное, в их лирике много христианской и библейской мифологии, жизни Марии Магдалины и Христа находят отражение в реальности, наполненной символами и знаками.